Из писем моего дедушки Михаила Ивановича Стеблин-Каменского во время блокады:
3 июня 1942 Ленинград
... Нам теперь живётся значительно лучше, чем зимой, которую мы несмотря не на что все же пережили. К концу зимы (в апреле) Аля очень сдала, хворала и страшно похудела. (это он про мою бабушку) Теперь она начинает немного оправляться, но всё же ей довольно трудно приходиться. Работа её далеко, работает она на улице, руководит работами по починке водопровода. Имеет там обед без карточки...
15 февраля 1943 Ленинград
Милая Ася, получил от тебя открытку от 18.01, день прорыва блокады! Мы тут очень торжествовали в тот вечер. Живём по прежнему. Все здоровы. Аля воюет, живёт в бывшей немецкой землянке. Пишет часто, но не приезжала целый месяц. Молодцом переносит все трудности, но очень скучает по Наташеньке (моя тётя. Ей 3 года ). Всё таки, на её прежней работе ей было бы труднее. Здесь она хоть вполне сыта и физически мало утомляется. Только часто приходится не спать по ночам и очень тесно. Наташа здорова. Играет в воздушную тревогу и завывает сиреной. Часто хотелось бы обменяться местами с Алей. Обидно как-то, что меня не берут в армию. Мне предлагают ехать защищать диссертацию в Казань, Ташкент или Москву, но всего больше зовут в Ташкент, где есть специалисты, знающие меня. Обещают командировку. Не знаю, стоит ли пускаться в такую увеселительную поездку и не хочется оставлять Ленинград, Наташу, Машу и товарищей по институту...
(Осенью 1941 он вступил в нородное ополчение, но вскоре был демобилизован из-за порока сердца. Бабушка служили на фронте картогрофом)
17 октября 1943 Ленинград
... Наташа поживает хорошо. Обстрелов она к счастью не боится. Раз мы с ней тащились через весь город под обстрелом и один снаряд разорвался совсем недалеко от нас, а место было открытое и спрятаться негде (на Марсовом поле). Когда снаряд разорвался у нас перед балконом, мы с ней оба были дома и ужинали, сидя за столом. Но докушать ужина не пришлось, так как он покрылся густым слоем стекольной пыли и пропахнул порохом. На рояли оказался и турнепс, прилетевший с огорода напротив дома и камни с мостовой, а в стенах и в потолке - осколки снаряда. К счастью мы не были на балконе, как обычно в этот час бывали. Так что Наташа у меня стреляный воробей, и я ей завещаю свою медаль. Ей к сожалению не дали. Всего хорошего!
20 марта 1944 Ленинград
... В Ленинграде сейчас много приезжих, которые поражают нас, зазнавшихся туземцев, тем, что не умеют отличить выстрела зенитки от разрыва шрапнели, спрашивают, где базар? (а я, например, не был на базаре больше года), не знают, что такое подобстрельная сторона дома и сокрушаются о выбитых стёклах в их квартирах (тогда как целые стёкла это чудо природы, без которого ленинградцы давно привыкли обходиться). Аля мне пишет часто. У неё всё бои, и она вспоминает о прошлом годе, как о мирной жизни. Приехать ей пока не удаётся. Мы с Наташей живём по прежнему.
Фотография: декабрь 1948 года
Михаил Иванович Стеблин-Каменский 1903 - 1981 (мой дедушка)
Ольга/Аля Сергеевна Стеблин-Каменская/Шидловская 1913 - 1985 (моя бабушка)
Наташа 1939 - 2006 (моя тётя)
Иван 1945 - (мой папа)
